ПО ЛЕСТНИЦЕ К БЕСЕДКЕ (408 - точка у лестницы в нижний парк)
От главного дома в сторону Нижнего парка ведет деревянная лестница. В ней 91 ступенька и три площадки для отдыха. Александр Николаевич Островский, пока были силы, обожал прогулки по усадьбе и ежедневно этой лестницей пользовался. По ней можно было спуститься к липовым аллеям кутузовских времен. Некоторые липы, кстати, еще живы – их возраст перевалил за двести лет! Направо же по еловой аллее можно было за пять минут попасть к купальне. Там же стояла лодка, на которой Александр Николаевич любил подняться до села Николо-Бережки, навестить могилу отца.
Но чаще всего Островский спускался по лестнице в Нижний парк и шел к своей любимой шестигранной беседке, где ему порой хорошо работалось. Для нас же это повод вспомнить, что было написано великим драматургом в Щелыкове.
Видимо, обычно он приезжал сюда уже с замыслом новой пьесы, которую надо было представить к началу сезона. Семья Островских всегда нуждалась в деньгах и очень зависела от успеха постановок в Малом и петербургской Александринке. Хорошо было, когда актеры просили пьесы для своих гастролей в провинции.
В Щелыкове Александр Николаевич работал над 19 пьесами. «Поздняя любовь» написана здесь летом 73-го года целиком. Почти полностью или большей частью написаны – «Последняя жертва», «Бесприданница», «Лес», «На всякого мудреца довольно простоты», «Не было ни гроша да вдруг алтын», «Сердце не камень» и ряд других пьес, ставших не просто украшением, но на долгие годы – основой серьезного русского репертуара. При этом Александр Николаевич писал статьи, оперные либретто, занимался переделками комедий своих соавторов Невежина и Соловьева и переводами иностранных пьес. Он знал пять языков, что позволяло переводить Гольдони, Сервантеса, Чикони. За работой над «Антонием и Клеопатрой» Шекспира Островский, как мы знаем, скончался.
Даже летом не покидали его мысли о цензуре, через которую трудно, часто с потерями, проходили его лучшие тексты. Понимая это, он и сам ограничивал себя, сдерживал свою мысль. В 1883 году прославленный уже автор пишет: «Забота писательская: есть много начатого, есть хорошие сюжеты, но они неудобны, нужно выбирать что-нибудь помельче. Я уж доживаю свой век; когда же я успею высказаться? Так и сойду в могилу, не сделав всего, что бы я мог сделать».
При этом размышления Островского над сюжетами, характерами и «сценариумом» пьесы не прекращались никогда. 1 октября 1876 года, еще не покинув Щелыкова, он пишет: «Все мое внимание и все мои силы устремлены на следующую большую пьесу, которая задумана больше года назад и над которой я беспрерывно работал». То есть думал, размышлял, но еще пока за текст не садился. А порой от замысла до воплощения проходили 3-4 года, как в случае с комедией «Попечители», превратившейся в драму «Последняя жертва». Надо ли удивляться, что при такой тщательной проработке драматурга больно задевала модная у актеров того время отсебятина, слабое знание текста, игра с суфлером. Про подсказки из будки Островский раздраженно писал: «Некогда обдумывать поданной … фразы, некогда толково оттенять то или иное слово: ему нужно поскорей говорить хоть что-нибудь… и выходит бессмыслица».